В настоящее время интерес к арктическому региону со стороны мирового сообщества возрастает. Причины этого весьма разнообразны и заключаются в разных аспектах. Иными словам, Арктика – это уникальный природно-климатический район, который обладает набором значимых природных и экономических ресурсов, совокупность которых приводит к соперничеству между государствами в борьбе за геополитическое лидерство в регионе. Как мы понимаем, все эти аспекты составляют единую сложную систему, элементы которой неразрывно связаны между собой. Но для того, чтобы затрагивать тему внешней политики и международных отношений, необходимо определить правовой статус Арктики, что вызывает некоторые проблемы, которые принято называть «правовой ловушкой». В юриспруденции нет термина «правовая ловушка». В различных статьях под этим термином принимаются разные значения, поэтому для начала необходимо дать определение, что в нашем контексте обозначает «правовая ловушка».

Актуальность темы статьи заключается в том, что, во-первых, назрелаьпотребность в легитимизации термина, а во-вторых, использование термина необходимо для анализа реальных коллизий правоотношений в Арктике. Сопоставим различные определения термина «ловушка», предлагаемые в словарях. Буквальное значение (например, «ледовая ловушка») применительно к Арктике вполне подходит, но для темы статьи в большей степени имеет значение переносный смысл: «ловушка – это намеренно созданная ситуация, при которой хотят перехитрить, обмануть, поймать кого-либо» права в современном Арктическом законодательстве. В праве коллизия — это столкновение норм права, регулирующих одни и те же общественные отношения. Коллизии характерны для следующих сторон в Арктическом законодательстве: разногласия при определении арктических территорий и различия в наименованиях, которые в разных источниках называются по-разному. Рассмотрим эти несоответствия по порядку.

Первое, что мы разберем, это территория. В настоящее время вопрос об определении границ Арктики до сих пор остаётся дискуссионным. Так получилось, что пока не существует одного общего документа, который определял бы правовой статус Арктики, поэтому и точного разграничения территории Арктики нет. Из-за этого в данный момент остро стоит вопрос о том, какому государству принадлежит земля.

Изначально преобладал секторальный подход, согласно которому Арктика разделялась между граничащими с регионом государствами, при этом северный полюс являлся границей всех заинтересованных государств. В 1909 году Канада запросила суверенитет на все территории, которые находились между северным полюсом и своим северным побережьем, а в 1925 году официально зафиксировала право на свой арктический сектор. Постановлением Президиума ЦИК СССР от 15 апреля 1926 года вся территория от Северного полюса до материковой части СССР, ограниченная меридианами 32°4’35″ восточной долготы и 168°49’30″ западной долготы, являлась территорией СССР. Однако секторный подход имел некоторые правовые лакуны, так как он определял правовой статус островов и земель, но никак не акваторий этих секторов.

В 1982 году была принята Конвенция ООН по морскому праву, согласно которой территориальная юрисдикция государства распространяется лишь на шельф, тогда как внешельфовая территория становится международной. Россия присоединилась к этому соглашению в 1997 году. По конвенции территориальным морем могут быть объявлены прибрежные воды на расстоянии не более 12 миль от базовых линий, а исключительной экономической зоной — 200-мильная зона от базовых линий (+150 миль для континентального шельфа, если удастся доказать, что морское дно является продолжением берега). В результате принятия этой конвенции Россия утратила суверенитет над 1,7 млн кв. км. акватории Северного Ледовитого океана.

 В приарктических странах ситуация тоже запутанная, здесь нет определенного разделения границ Арктики.

Например, Канада определяет свою арктическую зону как территорию, включающую водосборный бассейн территории Юкон, все земли севернее 60° северной широты и область прибрежных зон Гудзонова залива и залива Джеймса. Площадь полярных владений Канады — 1,430 млн км2.

В данный момент арктическая область США включает в себя территории США к северу от Полярного круга и южнее его, включая цепь Алеутских островов, территории к северу и западу от границы, формируемой реками Поркупайн, Юкон и Кусковим, а также все смежные моря, включая море Бофорта, Берингово и Чукотское моря. Площадь полярных владений США — 0,126 млн км2.

Норвегия, в свою очередь, в национальных нормативно-правовых актах не дает определения своих арктических территорий. Но при подписании 13 июня 1997 г. министрами по окружающей среде арктических государств Руководства по проведению морских работ по нефти и газу в Арктике постановила, что для целей этого Руководства арктическую территорию Норвегии составляют зоны Норвежского моря севернее 65º северной широты. Площадь полярных владений Норвегии составляет 0,746 млн км2.

Дания включила в свою арктическую область Гренландию и Фарерские острова. Распространение суверенитета Дании на Гренландию было зафиксировано решением Постоянной палаты международного правосудия в 1933 г. Площадь полярных владений Дании составляет 0,372 млн км2.

Государственные морские границы всех арктических стран установлены в соответствии с положениями Женевской конвенции о территориальном море и прилежащей зоне 1958 года и Конвенции ООН по морскому праву 1982 года.

Таким образом, касаемо границ в Арктике коллизия возникает из-за двух противоположных позиций. Существует два конкурирующих подхода к определению статуса арктических территорий. С одной стороны, они могут рассматриваться как открытое море. С другой – как особый вид государственной территории прилегающих стран, в связи с тем, что Северный Ледовитый океан в своей значительной части представляет ледяную поверхность.

В соответствии со второй точкой зрения, приарктические государства из-за своего географического положения и исторических закономерностей заявляют особые, преимущественные права на арктические сектора. Под этим определением признают районы, основанием которых служит побережье страны, а боковыми линиями – меридианы от Северного полюса до восточной и западной границ этого государства. Площадь арктического сектора РФ, определяемого согласно этому подходу, составляет около 9 млн кв. км, из которых 6,8 кв. км – морская акватория Северного Ледовитого океана. Тем не менее, сейчас законодательство не признаёт привилегий приарктических стран.

Другая проблема, с которой мы сталкиваемся, это территории, на которые претендуют сразу несколько стран. К примеру, подводный хребет Ломоносова, на который предъявили свои права три государства: Россия, Канада и Дания. В связи с этим, когда российская экспедиция Арктика-2007 (руководитель: Артур Чилингаров) разместила на северном полюсе свой национальный вымпел, это вызвало резкую критику как со стороны США, так и со стороны Канады. Спор о принадлежности Острова Ханса, на который претендуют как Дания, так и Канада, до сих пор не решен.

Вторая большая проблема – это несогласованность в определениях. В тексте Соглашения между правительствами России и Канады от 19 июня 1992 г. разделены термины “Арктика” и “Север”: в нем сказано “о сотрудничестве в Арктике и на Севере”, но не определен ни первый, ни второй термин. Опредление “Арктические государства” в международном праве используется для обозначения разных групп государств: в одном случае обозначается группа из пяти государств, побережье которых выходит к Северному Ледовитому океану, имеющая, в соответствии с Женевскими конвенциями 1958 г. об определении морских территорий и Конвенции ООН по морскому праву 1982 г., внутренние морские воды, территориальное море, исключительную экономическую зону и континентальный шельф (Россия, Канада, США, Норвегия и Дания). Этот термин применяется в Илулиссатской Декларации 2008 г. пяти арктических государств (Дании, Канады, Норвегии, России и США), посвященной вопросам морской Арктики “The Ilulissat declaration”. В другом – группа из восьми государств, территория которых пересекается Северным полярным кругом. В данном случае к уже упомянутым пяти государствам относят Финляндию, Исландию и Швецию. Так, к примеру, согласно Декларации об учреждении Арктического Совета 1996 г., упомянутые выше страны являются членами Арктического Совета. Эти же восемь стран как арктические принимали Инувикскую декларацию об окружающей среде и устойчивом развитии в Арктике 1996 г. и др. Похожее несоответствие встречается при определении сырья. Международное право достаточно четко разграничивает термины «минеральные ресурсы», под которыми понимаются ресурсы в месте их залегания, и «полезные ископаемые» — минеральные ресурсы, уже извлеченные из мест залегания в недрах. А.Н. Вылегжанин отмечает, что в Законе «О недрах» есть понятие «содержащиеся в недрах полезные ископаемые», которое делает понятия «минеральные ресурсы» и «полезные ископаемые» синонимами в силу применения слова «содержащиеся», что расходится с международно-правовым трактованием. Но там же встречается и словосочетание «добытые из недр полезные ископаемые», в котором слово «добытые» не рушит его логики. Помимо этого, в Законе «О недрах» часто встречается понятие «минеральное сырье», легальное определение которого тоже не приведено, но в контексте может трактоваться как минеральные ресурсы, уже извлеченные из недр, т.е. их можно определить как полезные ископаемые. Проведенный выше анализ дает основание говорить о необходимости введения в закон «О недрах» понятийного аппарата, который привел бы к исключению терминологических коллизий и разнообразия толкования тех или иных понятий.

Исходя из выше сказанного, можно утверждать, что наличие многочисленных юридических ловушек в правовых актах арктического региона, требует развития теории правовых институтов на территории Арктики, применения в правовых документах институционального подхода и правильного понимания правового смысла юридических и правовых институтов.